Какую сумму обойдется российской казне реализация к 2030 году всех проектов, озвученных Владимиром Путиным в послании Федеральному собранию? Власти точную сумму не озвучили. «Необходимые деньги будут выделены», – уверенно одновременно загадочно заявил глава Минфина Антон Силуанов. Между тем, без официальных уточнений появились первые независимые оценки потенциальных затрат.
Суммарно Путин дал поручение примерно в 17 трлн. рублей, подсчитали эксперты РИА Новости. Агентство использовало, во-первых, прозвучавшие в президентском послании цифры (суммарно — 9,7 трлн рублей), во-вторых, доступные параметры бюджета, в-третьих, данные из заявлений официальных лиц. В свою очередь, аналитики Росбанка пишут: “С учетом уже заложенных расходов на 2024-2026 годы стоимость инициатив составляет около 12,8 трлн. рублей, а с включением налоговых расходов (льгот) полная стоимость может приблизиться к 14-15 трлн. рублей”. При этом объем бюджетных расходов только на новые инициативы оценивается в 5,7 трлн рублей. Речь идет о пяти нацпроектах: «Семья», «Длительная и активная жизнь», «Молодежь России», «Кадры» и «Экономика данных».
В целом, больше всего средств предполагается задействовать на модернизацию коммунальной инфраструктуры – 4,5 трлн рублей. Далее следуют социальная сфера – 3,3 трлн (причем продолжение программы маткапитала будет стоить государству 2,3 трлн рублей); развитие регионов и поддержка науки – по 2,3 трлн; строительство, ремонт и оснащение объектов здравоохранения – 1 трлн; нацпроект «Экономика данных» – не менее 700 млрд. рублей за шесть лет. По расчетам инвестиционного банка “Синара”, дополнительные расходы могут составлять “минимум 1 трлн рублей ежегодно”. Их рост, считают аналитики банка, «может повлечь за собой увеличение налогов, уплачиваемых публичными компаниями».
«Шесть лет — достаточно длинный трек, на таком временном горизонте сложно оценивать источники финансирования и то, как пойдет дело, — говорит ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. – Поэтому все прогнозы носят заведомо условный характер. Изменяются и внешние факторы, прежде всего, вклад чистого экспорта в ВВП, который за прошлый год сократился практически в три раза — с 12,3 до 4,6%. Что, в свою очередь, снижает интенсивность инвестиций из ФНБ. Экспортная конъюнктура у нас невнятная, в этом году она будет явно слабее, чем в прошлом. Перспективы мировой экономики не выглядят безоблачными, ожидать высокого спроса на энергоносители не приходится. В общем, вопросов хватает. Какая-то ясность появится только к концу лета, когда будет представлен проект бюджета-2025 и новая финансовая трехлетка.
– Какая из оценок по совокупным расходам на реализацию всех поручений Путина кажется вам наиболее адекватной?
– На мой взгляд, ближе к истине Росбанк с обозначенной им верхней планкой 15 трлн рублей. Но здесь много разных составляющих. В частности, реализация нацпроектов связана с частными инвестициями. В свою очередь, инвестиционная активность зависит от налогового климата. Понятно, что без усиления фискальной перегрузки обойтись не получится. Но эффективность системы прогрессивного налогообложения, которую правительство намерено переходить, достаточно условна. В 1990-е годы этот механизм, тогда испытанный впервые, практически не работал (в 2001 году от него отказались), а отток капитала из страны был очень значительным. Сегодня вытекать ему особенно некуда, однако есть риск перегнуть палку, отпугнув потенциальных инвесторов. Мера требует очень взвешенного подхода.
– Какие еще источники финансирования могут быть задействованы?
– Вряд ли правительство будет брать деньги с открытого рынка, поскольку это означает перевод расходов на будущие поколения. Долговые заимствования в ближайшие годы будут ограничены. Даже если текущая ставка ЦБ опустится к концу года до 12,5-13,5%, доходность ОФЗ должна быть примерно на таком же уровне. А это слишком дорогое удовольствие. Чем больше вы заимствуете сейчас, тем больше придется отдавать впоследствии с учетом процентов. Ведь нужно еще финансировать дефицит бюджета (кроме нацпроектов), который в ближайшие годы сохранится. Откуда? Пока только с ФНБ, поскольку текущий год покажется напряженным, переходным для экономики. Многое зависит от того, как будет диверсифицирован экспорт, насколько удастся снизить долю импорта во внешней торговле, какой толчок получат проекты по импортозамещению, стимулированию промышленного производства.
– А нефтегазовые доходы? Следует ли на них рассчитывать и в какой степени?
– Штука эта крайне нестабильна. Конечно, свои 8 трлн. рублей мы в течение года получим. Но проблем они не решают. Россия по сути отрезана от европейских рынков, а с азиатскими ситуация непростая, как показал опыт. На устойчивый рост сырьевого экспорта не стоит рассчитывать: объемы будут оставаться примерно на текущем уровне с тенденцией к понижению. Нарастить их мешают инфраструктурные ограничения (в частности, нехватка газопроводов в восточном направлении, а также газовозного флота) и неопределенность с внешней ценовой конъюнктурой и спросом. Плюс мы имеем обязательства перед ОПЕК+ по сокращению добычи. Да, нефтегазовый экспорт — инструмент необходим, им нужно пользоваться, но делать на него основную ставку неправ.
