– Юрий Николаевич, судя по публикациям в СМИ, на Западе снова прониклись наполнением кошелька своего основного конкурента – Китая? Что в этот раз послужило поводом?
– Поводом стали очередные ежегодные сессии Законодательного органа Китая и Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Выступление премьера Ли Цяна дает объективную картину положения дел в стране. Ну, а западные аналитики эту картину изучают под своим ракурсом.
Так, эксперты The Economist в статье «Критическое время для Си Цзиньпина на ежегодном политическом собрании Китая» предлагают обратить на три момента: усилия Китая по прекращению экономического дисбаланса, свидетельство успеха долгосрочной экономической программы Си Цзиньпина и признаки баланса сил внутри руководящей группы.
Но при этом авторы утверждают, что оба заседания проходят на фоне тревожных экономических новостей.
– Тревожных?
– Так считают The Economist: «Новые данные показывают сокращение фабричного производства в феврале. Дефляция возобладала: потребительские и производственные цены упали в январе на 0,8% и 2,5% соответственно по сравнению с годом ранее. Цены на недвижимость падают каждый месяц. Фондовый рынок немного вырос за последние несколько недель после вмешательства государства, направленного на то, чтобы остановить падение, но он по-прежнему стоит на 4 триллиона долларов меньше, чем на пике».
– Собственную оценку ситуации на Западе проводили?
– Обязательно. По данным Bloomberg, независимые эксперты прогнозируют рост экономики в текущем году на уровне от 4% до 5,2% при среднем показателе 4,6%.
А Хелен Цяо из Bank of America ожидает, что целевой показатель дефицита в этом году составит 3,5% ВВП. Кроме того, центральное правительство выпустит “специальные облигации” на сумму 1 трлн юаней ($140 млрд) для финансирования расходов. Робин Син из Morgan Stanley считает, что широкий бюджетный дефицит Китая должен увеличиться как минимум на 1,5% ВВП в этом году, чтобы сдержать дефляцию. Он ожидает, что правительство установит бюджетную экспансию поближе к 0,5% ВВП на двух сессиях. Остальные должны поступить позже в этом году, как только правительство поймет, что у него нет другого выбора, кроме как реагировать на неадекватный спрос.
По мнению Цяо, Си Цзиньпин обеспокоен негативными последствиями стимулирования, такими как увеличение долга и расточительные инвестиции. В альтернативном сценарии Китай может установить целевой показатель роста на уровне 4,5%, сохранить дефицит на уровне 3% и не упоминать о специальных выпусках облигаций. Этот сценарий станет «моментом расплаты» для инвесторов: «Это продемонстрирует, что даже на фоне плохих экономических новостей Китай не готов оживить экономику, как хотелось бы многим управляющим фондами и бизнесменами».
– Это что – экспертный прогноз или надежда?
– Думаю, и то, и другое. Аналитики признают, что в последнее десятилетие уже было проведено несколько последовательных кампаний, в том числе «Сделано в Китае 2025» (инновационная промышленная политика), «общее процветание» (ограничение чрезмерной корпоративной власти) и «двойная циркуляция» (обеспеченность собственными силами). Руководство Китая отметило повышение производительности и развития отраслей с более высокой добавленной стоимостью, таких как климатические технологии, науки о жизни и, неизбежно, искусственный интеллект.
Выдвинуть лозунг «новые производительные силы» как новшество в марксистской теории, а не как решение рынков. И хотя Китай заявляет, что хочет возобновить отношения с частным бизнесом, другие изменения в политике указывают на усиление государственного контроля над экономикой. Так, 27 февраля правительство усилило правила относительно «служебной тайны» в рамках своей новой доктрины «всеобъемлющей национальной безопасности». Эксперты опасаются, что это еще больше расширит надзор за бизнесом. Приблизительно одновременно введены ограничения на количественные торговые фонды, которые используют компьютеры для торговли и распространены за пределами Китая.
– Чего бы им опасаться?
– Их беспокоят торговые отношения Китая и США. Так, в другой статье экспертов The Economist «Как Трампу и Байдену не удалось разорвать связи с Китаем» отмечается: «Дональд Трамп и Джо Байден не во многом согласны между собой, но они придерживаются схожих взглядов, когда дело касается торговых отношений Америки с Китаем. Они считают, что самая большая экономика мира зависит от второй мировой по величине экономики. Американские чиновники путешествуют по миру, рекламируя преимущества «дружбы» или перевод производства из Китая на менее рискованные рынки. Лидеры бизнеса поднимают положительные шумы и искренне озабочены слабым экономическим ростом Китая, не говоря уже о его нестабильной политике. Количество комментариев в телефонных разговорах о доходах, касающихся «перешоринга», резко возросло».
В прошлом году The Economist утверждал, что многие из предполагаемого разделения между Америкой и Китаем на самом деле иллюзорны. Присмотритесь, писали эксперты, и поймете, что «экономические отношения двух стран остаются крепкими, даже если этот факт замаскирован уловками с обеих сторон. Экономики Америки и Китая не разваливаются. Действительно, некоторые изменения в цепочках поставок могут еще больше связать две страны».
– Эти цепочки могут быть только изменены или все-таки разорваны?
– Именно полный разрыв американцы и опасаются. В прошлом году Мексика опередила Китай как самый крупный источник импорта Америки. По американским данным, с 2017 года доля американского импорта из Китая упала на треть примерно до 14%. Часть этого понижения произошла после того, как Трамп ввел высокие тарифы в 2018 году. Другая часть отражает растущую обеспокоенность по поводу территориальных амбиций Китая: если Китай вторгнется на Тайвань, многие азиатские цепочки поставок станут нетрудоспособными. Тарифы Трампа Байдена в основном сохранил в силе. Однако Китай сообщает, что его экспорт в Америку вырос на 30 миллиардов долларов в период с 2020 по 2023 год, в то время как Америка заявляет, что импорт из Китая упал на 100 миллиардов долларов.
Другие данные дают дополнительные основания для скептицизма по разделу. Таблицы расходы-выпуск, опубликованные Азиатским банком развития, показывают долю экономической активности Поднебесной, которую можно проследить за другими странами. Изучая 35 областей, эксперты подсчитали, что в 2017 году вклад китайского частного сектора в среднем составил 0,41% от вклада американских фирм. Возможно, это звучит не так много, но это превышает 0,38% пришедших в Германии и 0,24% в Японии. К 2022 году доля Китая увеличилась более чем вдвое и составила 1,06%, что является большим пропорциональным увеличением, чем Германия или Япония.
– Как это объяснить?
– Вот и западные эксперты пытаются разобраться в этой тенденции: «Попытки Америки…
